5 октября Йельский университет, культовый долгосрочный инвестор, за решениями которого зорко следят многие другие игроки, сделал исторический шаг, вложившись в два специализированных криптовалюте фонда, и тем самым дал сигнал к действию многим другим институциональным инвесторам.
Нам, как управляющим одного из наиболее зарекомендовавших себя криптофондов, часто задают вопрос:
«Насколько большим может стать крипторынок?»
И краткий ответ таков: намного больше, чем думает большинство.
(Продолжение. Начало статьи читайте здесь.)
Токенизация мировых активов
Недвижимость, облигации, акции и электронные фиатные валюты с большим перевесом составляют наибольшую часть мирового богатства, и ни один из этих активов не является активом на предъявителя.
А значит, необходимо вести учет перемещений для каждого из них в отдельности. Системы, управляющие этими активами, сложны, непрозрачны, медленны и формируют огромное количество комиссий.
Если бы сегодня мы решили заново изобрести все системы владения активами, отказавшись от какого бы то ни было исторического багажа, как бы мы это сделали?
С технической точки зрения ответ на самом деле довольно очевиден (хотя, если вы не поймете следующий абзац целиком, не волнуйтесь – это нормально).
Владельцы активов (их держатели) генерируют приватные ключи, подписывают сообщения, указывающие на передачу активов, а затем публично распространяют данные сообщения, чтобы можно было проверить, что данный ограниченный в своем объеме актив не был потрачен дважды.
Каждый приватный ключ привязывается к публичному ключу.
В случае если необходимы меры идентификации и противодействия отмыванию денег, публичные ключи могут быть сопоставлены с системой вне цепочки (например, с индивидуальными номерами налогоплательщиков).
Другими словам, ответ – блокчейн.
Все мировые активы – совокупная стоимость которых превышает 700 триллионов долларов – будут токенизированы в блокчейнах, включая и фиатные валюты.
Некоторые из этих блокчейнов будут иметь ограниченный доступ, а некоторые позволят центральным банкам печатать дополнительные деньги. Но все богатства в мире будут токенизированы.
Вполне вероятно, что мировые активы будут токенизированы в публичном общедоступном блокчейне.
И если это произойдет, то такой блокчейн секьюритизирует активы на триллионы долларов.
Надежность любого блокчейна как системы владения – будь он основан на доказательстве работы или доказательстве владения – зависит, во-первых, от общей ценности базового токена, и, во-вторых, от показателя инфляции.
Другими словами, блокчейны надежны настолько, насколько они представляют ценность.
Это замкнутый круг, и он создает мощный сетевой эффект.
Как объясняется в этой статье (англ.), блокчейн, секьюритизирующий все активы в мире, должен представлять ценность.
Мы не знаем, будет ли ценности базового слоя в 1 триллион долларов достаточно для секьюритизации активов на сумму 10 или 100 триллионов долларов в более высоких слоях, но интуиция подсказывает мне, что верное соотношение находится где-то между 1:10 и 1:100 (защищенность публичных блокчейнов от атак – отдельный и скорее технический аспект, выходящий за рамки данной статьи).
Как можно обосновать подобный диапазон? При текущем масштабе крипторынков, такие соотношения могут быть опасны.
Тем не менее, по мере того, как все больший процент мировых богатств будет переводиться на хранение в блокчейны, начнет действовать закон больших чисел, и совершить атаку на систему станет сложнее с абсолютной точки зрения.
Вопрос тогда сводится к следующему: при каком соотношении система станет небезопасной?
Даже если в публичных блокчейнах будет храниться 500 триллионов долларов, при соотношении 1:1000 это будет подразумевать, что базовый блокчейн стоит лишь 500 миллиардов, и он может быть атакован за пару процентов от этой суммы.
Это довольно смелое допущение, но, опять же, интуиция подсказывает мне, что ценности от 5 до 50 триллионов долларов будет достаточно, чтобы защитить сеть от любого атакующего.
С другой стороны, по-прежнему неясно, согласятся ли инвесторы хранить свои активы в отдельной неконтролируемой государством валюте, которая будет секьюритизировать их активы, и как именно это будет происходить.
Однако если учесть доводы, приведенные в следующем разделе, то такой вариант будет выглядеть более привлекательным.
Честная и прозрачная управляемая рынком глобальная безрисковая процентная ставка
Если определить инфляцию, не прибегая к индексу потребительских цен, а используя вместо этого объем денежной массы, печатаемой государством, то получится, что большая часть государственных краткосрочных облигаций предлагает отрицательные реальные процентные ставки.
Это безумие.
В системах с фиксированным объемом эмиссии, использующих доказательство работы (Proof of Work, POW), например, в Биткойне, рынок ликвидности сети Lightning установит внутри системы безрисковую процентную ставку.
В системах, использующих доказательство владения (Proof of Stake, POS), таких как Ethereum 2.0 и EOS, безрисковая процентная ставка будет равняться доходности, достигнутой за счет стейкинга активов.
Если инвестор решает долговременно заблокировать свой капитал в POS-системе для получения безрисковой ставки, то даже в случае постоянной инфляции доход инвестора гарантированно ее превысит.
Учитывая ограничение объема эмиссии Биткойна, инвесторы, обеспечивающие ликвидность в сети Lightning, также преодолеют инфляцию.
В долгосрочной перспективе это изменит отношение управляющих активами к безрисковым ставкам, доходам и премиям за риск для всех прочих активов.
В итоге это ускорит и увеличит масштабы оттока капитала из других активов в крипто.
Очевидный аргумент против такой идеи, особенно в отношении POS-систем с долгим периодом разбондирования – например, Casper от Ethereum – состоит в том, что криптоактивы все же будут несколько волатильны по отношению к доллару и что подобная ставка доходности на самом деле не является безрисковой.
На практике же инвесторам не придется беспокоиться на этот счет, так как они смогут хеджировать этот риск, продавая фьючерсы в момент, когда решат начать процесс разбондирования.
Новые возможности
С точки зрения макроэкономики, единственным способом создания новых богатств на глобальной основе является увеличение добавленной стоимости в процессе производства, что требует специализации, и в конечном счете новое богатство измеряется в ходе торговли.
(Насилие и инфляция в этом не помощники – они просто сменяют владельцев существующих богатств, а во многих случаях могут и уничтожать богатство.)
До изобретения акционерных компаний предприятия не могли значительно расширяться и были ограничены кругом родственников своих владельцев.
Когда же около 1400 года появились акционерные компании, ситуация изменилась, и теперь множество людей могли делить между собой риски и дивиденды, приобретая свою долю в предприятии.
Это изобретение – новый подход к координации экономической деятельности – способствовало одному из крупнейших прорывов в процессе создания богатств в истории человечества.
За последние 100–150 лет этот процесс значительно ускорился по мере того, как финансовые системы создавали новые способы распределения капитала и по мере перехода от частных рынков к публичным и более ликвидным.
Сейчас, впервые с момента изобретения акционерных компаний, платформы смарт-контрактов, такие как Ethereum, EOS, Dfinity, Algorand, Kadena, Tari, Solana и другие, способствуют развитию новых форм экономической деятельности, которые до этого не были возможны.
Это приведет не только к увеличению объемов торговли, но и к повышению ее эффективности и к росту темпов создания богатств благодаря новшествам, которые еще ждут нас в будущем и которые сегодня невозможно даже представить.
По мере того как мировая экономика становится одновременно и более международной, и более локальной (за счет роста активности внутри отдельных стран), будет появляться все больше возможностей для связывания спроса и предложения способами, ранее невозможными, – за счет использования смарт-контрактов.
Кроме того, как отметил Крис Диксон, современные экономические гиганты препятствуют инновациям.
На данном этапе то, какой эффект окажет беспрепятственный программируемый поток капитала, предсказать невозможно.
Но если общая гипотеза о том, что смарт-контракты позволят создавать новые формы торговли и гарантировать, что существующие крупные игроки рынка не смогут сдержать инновации, верна, то масштабы изменений, вероятно, можно будет измерять десятками триллионов долларов.
В целом такое видение называют Web3, или интернетом ценности (Internet of Value).
Подводя итог
Чтобы оценить масштабы открывающихся возможностей, давайте сложим:
1. цифровое золото – 30–70 триллионов долларов;
2. дефляция монетарных премий за недвижимость, акции и облигации – 5–25 триллионов долларов;
3. закрытие офшорных банковских счетов – 1–10 триллионов долларов;
4. секьюритизация мировых активов – 1–10 триллионов долларов;
5. новая экономическая деятельность с использованием блокчейнов – 1–10 триллионов долларов.
Если сложить всё вместе, мы получим как минимум 50 триллионов, с реальной вероятностью достичь и 100 триллионов долларов.
Здесь необходимо четко понимать, что реализация описанного выше сценария возможна и при продолжающемся доминирования доллара, евро и других ключевых фиатных валют.
Крипторынку не придется бросать вызов доллару, чтобы достичь капитализации в 100 триллионов.
Крипторынок скорее поставит под сомнение необходимость существования более слабых валют, таких как венесуэльский боливар или аргентинский песо, и снизит монетарные премии за недвижимость, акции и облигации.
Остается лишь один вопрос: каким путем мы достигнем этого результата?
Источник: Coin Post
Самые актуальные новости - в 
