Для безмозглого подполья криптовалюта по-прежнему остается революционной и подрывающей общественные устои – пусть даже ее и прикарманили знакомые всем нам лица.
Во времена зарождения интернета многие исследователи, первопроходцы и энтузиасты всемирной сети признавали, что эта технология создаст серьезные проблемы в отношении анонимности онлайн.
Сам характер интернет-инфраструктуры создает сложности для тех, кто стремится к анонимности.
Наши данные постоянно перемещаются по публичным каналам. Чтобы попасть в место назначения, наши данные должны содержать в себе информацию о нем.
Точно так же, если мы надеемся получить ответ, то должны обнародовать свой адрес. Как писал в 1993 году Эрик Хьюз в своем Манифесте шифропанка:
«В большинстве случаев личность человека не очевидна. Когда я, покупая в магазине журнал, отдаю деньги продавцу, ему нет необходимости знать, кто я. Когда я договариваюсь с провайдером об отсылке и получении электронной почты, ему не нужно знать, кому я посылаю сообщения и что я пишу. […]
Если механизмы транзакции таковы, что моя личность непременно раскрывается, значит, приватности у меня нет. У меня нет возможности выбирать, раскрывать свою личность или нет – я всегда должен это делать».
Шифропанки появились из любви к тому, чем обещал стать интернет, и из глубокой озабоченности тем, как интернет может нарушить неприкосновенность частной жизни.
Шифропанки – это разрозненная, неформальная группа людей, которые всеми силами содействовали и продолжают содействовать развитию криптографии, шифрования и других инструментов, позволяющих обеспечивать личную свободу в цифровом пространстве.
Они, подобно представителям панковской субкультуры, выступают против цензуры, чрезмерного вмешательства государства в регулирование интернета и традиционных властных структур.
Несложно догадаться, что название “шифропанк” отражает как интерес к шифрованию, так и панковский дух этой группы.
Опасения шифропанков целиком и полностью оправданы: использовать интернет и не оставлять в нем при этом огромное количество личных данных практически невозможно.
Откровения Эдварда Сноудена позволили широкой публике осознать, насколько плохо обстоят дела в вопросах безопасности и неприкосновенности данных.
С тех пор ситуация ухудшилась настолько, что даже появился термин “экономика слежки” – экономика, в которой успешно развиваются и зарабатывают состояния интернет-гиганты типа Google, Facebook или Twitter и другие компании, получающие доход от рекламы.
С точки зрения “слежки” за пользователями, самый большой интерес представляют наши онлайн-покупки. Чтобы продать вам больше, Google (и их партнеры-рекламодатели) хотят знать, что вы уже купили.
Но такие сведения потенциально могут использоваться для причинения вреда – например, для дискредитации или шантажа.
Правоохранительные органы тоже не остались в стороне и уже давно включились в “слежку за деньгами”.
В центре многих расследований уголовных дел оказались история покупок по кредитным картам, выписки с банковских счетов и другие финансовые сведения.
Неудивительно, что одними из первых активных пользователей криптовалют стали криминальные организации.
По этим и другим причинам шифропанки всегда считали своим приоритетом сделать так, чтобы цифровые деньги были анонимны в той же мере, что и наличные средства.
В мире к власти все чаще приходят авторитарные режимы, и многие обоснованно опасаются ужесточения интернет-цензуры.
Очевидно, что авторитарные режимы питают большой интерес к контролю за покупками граждан, и порой они ограничивают возможность легального приобретения и продажи товаров.
Для многих криптовалюты представляют собой шанс обойти подобные ограничения, навязанные авторитарным стремлением к максимальному финансовому контролю.
Но к сожалению, история учит нас тому, что власть имущие в итоге захватывают контроль над мощными инструментами.
Псевдо-шифропанки теперь сталкиваются с теми же проблемами, о которых в свое время писала американский философ Ханна Арендт:
“Самые радикально настроенные революционеры на следующий день после революции превращаются в консерваторов”.
Неизбежное “одомашнивание” технологии
В своем эссе «Безмозглое подполье» Пол Манн описывает повторяющийся сценарий, с которым он сталкивался в мире искусства и критики:
«В безмозглом подполье любое новшество может быть одновременно безумно радикальным и заведомо бесполезным.
Имеет значение также и траектория прошлых клише – траектория, которая ведет нас не к дальнейшим новшествам, но к повторению себя самой: повторению культурного переживания спустя долгое время после его освоения и нормализации, но так, как если бы оно до сих пор являлось культурным переживанием».
Движение, начавшееся с подрыва основ, не может сохранять свой революционный настрой вечно.
Вид чистого холста вместо живописного полотна производит фурор в мире искусства лишь на некоторое время, но проблема в том, что подобные “подрывные” действия повторяются вновь и вновь даже после того, как флер бунтарства сошел на нет.
Более того, такие некогда бунтарские произведения в итоге неизбежно оказываются в респектабельных коллекциях сильных мира сего.
Реди-мейды Марселя Дюшана выставляются в художественных галереях.
Панк-музыкант Марки Рамон стал миллионером: богатейший человек мира с удовольствием продаст вам один из 600 вариантов футболок с Че Геварой, некоторые из которых произведены с использованием рабского или даже детского труда – viva la revolución, да?
Аналогично этому, идеалы шифропанка, которые привели к созданию Биткойна, сейчас включают в торгуемые на бирже фонды и продают инвесторам Уолл-стрит и Кремниевой долины, а для оценки их стоимости привлекают такие компании из реального мира финансов, как BlackRock.
А тем временем в Reddit, Twitter и других уголках интернета новое безмозглое подполье продолжает декларировать, что Биткойн – это инструмент бунта против устоявшейся властной иерархии, продавая и покупая его на сайтах, созданных и спонсируемых элитами программной индустрии, которые уже давно пользуются плодами криптореволюции.
В своей статье, посвященной влиянию законодательного статуса криптовалют в разных странах на экосистему Биткойна, американский бизнесмен Кевин Вербах (Kevin Werbach) намекает на “одомашнивание” Биткойна. Идеальная с точки зрения шифропанков форма денег должна существовать за рамками существующих политических структур, и Биткойн, хоть и недолго, выполнял эту функцию.
Но цена победы в революции – это выход в мейнстрим, а за спиной у Биткойна уже несколько блестящих побед.
Как художник, вывешивающий в 2018 году белые холсты, ходлеры из дарквеба, держащие свои биткойны, потому что “это шифропанк”, фокусируются на том, с чего начиналось движение, но не учитывают, что с тех пор утекло уже немало воды. Безмозглое подполье мира криптовалют радостно торгует токенами, наживаясь на технологии, которая уже давно стала мейнстримом, но по-прежнему мнят себя революционерами.
Процитирую слова Билли Джо Армстронга:
«Подходит ко мне как-то парень и спрашивает: “А что такое панк?”. Ну я пнул урну и говорю ему: “Вот это – панк!”. Тогда он тоже пнул урну и спрашивает: “Вот это – панк?”. А я ему отвечаю: “Нет, теперь это – попс!”
Могут ли криптовалюты противостоять авторитарным режимам, навязчиво желающим контролировать траты своих граждан?
Могут, но не тогда, когда правительство регулирует Биткойн и бросает людей в тюрьмы за его использование, как это уже происходит в некоторых странах.
Является ли криптовалюта бунтарской альтернативой существующим финансовым системам?
Является, но не тогда, когда классические компании по управлению активами типа BlackRock хотят включить их в свои ETF. Вот что писал Манн про это “глупое повторение”:
«Ярость панка или скинхеда – это ярость этого глупого повторения, и она гораздо более разрушительна, чем самое гениальное модернистское изобретение.
Она разрушает все вокруг и одновременно оставляет все на своих местах – выполнять все те же функции, как если бы это было важно; не избавляя нас от своего призрака, не стремясь выйти за свои пределы, уничтожая ценность, но не устраняя ее источник».
Биткойн-энтузиасты борются с истеблишментом, стремятся к тому, чтобы «фиатные» деньги потеряли ценность, при этом наполняя кошельки магнатов с Уолл-Стрит и других гигантов, стоящих за криптобиржами, через которые они пытаются вести свою борьбу.
С одной стороны, именно так и происходят изменения. Классические организации внедряют новые технологии, и это идет на руку тем, кто хочет использовать криптовалюту для анонимной пересылки денег.
С другой стороны, техногики должны прекратить нам врать про трансформирующую силу наших технологий, как будто бы эти технология существует в вакууме.
Мощные инструменты всегда оказываются в сильных руках, и изображать из себя революционеров, когда эти технологии уже давно используются повсеместно, как минимум нелепо.
Нам стоит признать, что интернет, изначально позиционировавшийся как бунт против централизованной власти, стал главным инструментом угнетения в руках власть имущих.
Теперь безмозглое подполье смотрит в сторону “распределенной сети” в надежде, что она-то уж точно высвободит нас из лап, удушающих интернет.
Процитирую Манна в последний раз:
“В безмозглом подполье, как и во многих других местах, путь к исцелению зачастую возвращает нас обратно к болезни, или же само лечение оказывается не более, чем симптомом”.
Революционный технологический прогресс не возникает из пустоты: он возникает в широком контексте геополитических, экономических и межличностных реалий планеты.
Этот прогресс может привести к изменениям и разногласиям внутри групп, удерживающих власть, но когда пыль осядет, те, кто использовал технологию для получения власти стает, в свою очередь, использовать ее для поддержания полученной власти.
И по мере того, как наши технологии будут становиться все мощнее, последствия от их изобретения будут становиться все серьезнее.
Техногики должны признать, что любое наше изобретение не станет панацеей от всех бед нынешнего времени. На самом деле очень вероятно, что то, что мы создаем сегодня, в будущем станет чьей-то головной болью.
Техногики должны признать, что закон непредвиденных последствий применим и к их работе, и посему к ней нужно относиться более скептически, а может даже и несколько цинично, и что нельзя руководствоваться только своими личными идеалистическими целями.
Источник: Coin Post
Самые актуальные новости - в 
